Тот не нашел ничего: никакой информации о личности родителя Реверди, никаких следов личного запроса Жака в архив Управления по санитарным и социальным вопросам. экспресс проститутки. Я не мог понять, зачем здесь разводился костер, пока не заметил уцелевший клочок бумаги с бахромой пепла по краям. Свободных столиков оставалось все меньше, народ прибывал, разговоры не смолкали. Он ни разу не встречал более безликого преступника. Ларс Огестам по-прежнему стоял в дверях, ему следовало посторониться, но он этого не сделал.