Почему он просто не попросил себя прикончить, не сказал. бляди подмосковья. Мишле поднял на него пустой взгляд: в голубых глазах пастуха Камилла прочла неподдельное отчаяние. Священник плохо выглядел: етарческая кожа пожелтела, глаза слезились. Наверно, Ханссон все-таки прав, сердито думал он, под началом бабы работать нельзя. Я медленно двинулся по Палм и подъехал к конторе Тайсинкера, Оливера и Шварца.